Серия мрачная, полная страданий героев. А невидимый нам Андрюсик продолжает куда-то мчаться во весь опор (не одну лошадь, видать, загнал...). Зато Натали в его отсутствие соскучилась по Алексу, чем он воспользовался, дабы провести рекогносцировку местности. Соня явно запала на Никиту, а Тане сие как-то не по вкусу (но кто б ее спрашивал в этом доме...). Сычиху считают при смерти, но ее глаза говорят об ином. Модестыч поймал Калину с поличным, но пока придержал сведения при себе. Чета Долгоруких все пытается разобраться с пропавшим ребенком Петруши и Марфы, но Петя сдается. Лизонька считает себя виновной в ранении Сычихи, Миха грамотно утешает ее. Корф тоже считает себя виновным, но в смерти не Сычихи, а собственной матери, и его утешает Аня.

Долгорукие-старшие, Лиза и Миха бурно обсуждают предшествующие события. Лиза волнуется о Сычихе, Миха успокаивает, что у нее хороший врач, доктор Штерн. Долгорукая не понимает, как Лизе может нравится Сычиха и заодно упрекает дочь. Миха в пику ей нахваливает Лизу. Долгорукий извиняется перед дочерью. Вобщем, весело... В этот момент из комнаты появляется доктор Штерн и говорит, что не может обещать, что Сычиха выживет - много крови потеряла и сейчас в беспамятстве. Лиза совсем пала духом.

Лиза сидит над Сычихой и рыдает, просит прощения, считает, что Сычиха спасла ей жизнь, заслонила собой. А Миха ее успокаивает, что Сычиха сильная и будет жить, и что Лиза проявила не меньше смелости, чем Сычиха, а пуля дура - летит, куда придется. Лиза говорит, что должна была остаться в комнате Марфы, и тогда бы ничего не случилось. Миха уверяет, что она все сделала правильно, иначе, когда они туда ворвались бы, Марфа просто убила бы ее. Лиза сквозь рыдания говорит, что Марфа не стала бы стрелять в родную дочь. Но Миха твердо стоит на том, что Лиза - не Анастасия.

Лиза говорит Михе, что маман была очень убедительна, когда рассказывала, как украла ребенка. Но Миха решительно опровергает ее тем, что мама очень любит Лизу. Лиза в рев: Кто же тогда Анастасия? Миха замечает, что знает это только Сычиха, но сказать не может. И уводит Лизу, ей надо отдохнуть. Оставшись одна, Сычиха тут же открыла глаза и довольно осмысленно стала рассматривать потолок.

Долгорукий нервно курит трубку, а его жена сокрушается, что Лиза равнодушна к собственной матери, а думает о какой-то Сычихе. Петруша сперва говорит ей комплименты, как самоотверженно она спасала Лизу, но тут же намекает на свои подозрения, до чего же правдиво ею была рассказана история о похищении ребенка. Он даже было поверил... Она искренне возмущена, потому что была готова отречься от собственного ребенка, лишь бы спасти! Но муж колеблется, ему кажется, она могла подменить ребенка и рассказ был чрезвычайно достоверен. И с Сычихой она до родов дружила, а после рассорилась... Долгорукая возмущена.

Соня просыпается утром и видит, что голова ее покоится у Никиты на коленях. Поднимает глаза и долго рассматривает спящего сидя Никиту. (класс! всю ночь доченьки не было дома, а никто и не хватился - Танюшка не побеспокоилась, Натали не поинтересовалась, маман с папа, утром вернувшись, тоже не спросили, где их маленькая девочка....)

Соня и Никита уже проснулись. Он проверяет ее ногу, ей не больно, но щекотно. Но когда она встает, боль чувствуется. Никита настойчив, что им все равно надо идти, пока ее родители не стали искать обеих дочерей. Помогая ей, Никита с Соней заковыляли прочь из избушки...

Долгорукая продолжает ругаться, а князь все о своем, о дочери Марфы. Ее это сильно бесит, она уверяет его, что Марфа все придумала, дабы разрушить семью. Но он, похоже, стал одержим идеей разыскать дочь. Она упрекает его в невнимании к своим законным детям, и в запале предлагает уйти из дома. Он спрашивает, правда ли она хочет, чтобы он ушел. Она внезапно спокойно и искренне говорит, что не правда. Но она хочет, чтобы он остался с ними, а не болтался в поисках этой дурацкой Анастасии. Он шумно вздохнул и завил: Так тому и быть! Я остаюсь. И тут же стремительно ушел, хлопнув дверью (не очень-то похоже, что он смирился...)

Долгорукая укутывает на диванчике Соню и хлопочет вокруг нее. Ей не хочется, чтобы Соня брала пример с Лизы. Соня говорит, что все закончилось хорошо, ее нашел Никита, и давай восторгаться им. Долгорукая озабоченно интересуется, что они, так всю ночь в избушке и просидели молча? Соня смеется, что она спала, а Никита охранял. Долгорукая тихо поясняет, что Соня не должна никому рассказывать, что провела ночь наедине с мужчиной, это нехорошо. Она ушла, зато Таня принесла чай. Соня весело рассказывает, что не все рассказала маменьке, она провалилась в медвежью яму, а спас ее Никита, а потом рубашку порвал, чтобы ногу ей перевязать. У Сонечки в глазах такой восторг, что Тане это приятным не кажется. Соня с жаром уверяет, что из Никиты получится прекрасный муж. Что он достоин счастья. У Сони при этих словах на лице светится мечтательная счастливая улыбка.

Таня поправила Соне прическу. Вошел Никита. Проведать. Сонечка радуется. Таня ревниво пытается отослать его воды натаскать. Но он уже сделал это. Соня возмущается шутливо, какая из нее жена строгая будет. Таня роняет в сердцах: Я вижу, вы голуби, спелись. Сидите, болтайте, а я пойду. И оставляет их одних. Никита принес Соне яблоко. А ее интересует, почему он согласился жениться на Татьяне, если это не его ребенок.

Никита говорит, что Тане нужна помощь. А Соня возражает, что детям нужна любовь, а ее нет. Никита думает, что любовь может придти. Соня: А если не придет? Она интересуется, любил ли он по-настоящему. Он не хочет об этом говорить, ему тяжело, потому что она не отвечала ему взаимностью. Он хочет забыть все и начать жизнь заново.

Поля трудится на кухне (гляньте-ка, Варю полностью стала заменять!). Заявился Модестыч, и ну пытать, чего это она Дарью не позвала в помощницы. И где же девка? Поля буркает, что не следит за ней. Модестыч хитрит, мол, думал, что вы общий язык нашли. Поля фыркает - как же это с немой-то! Она бы лучше с этой лавкой нашла общий язык, чем с Дарьей. Разошлась, терпеть она ее не может! Модестыч ухмыляется довольно: Ну да!(видел же вчера...)

Модестыч в конюшне приказывает Гришке у входа собрать весь навоз, разровнять и присыпать соломкой. Гриша смотрит на него как на больного и предполагает, что туда кто-нибудь ступит. Но Модестычу того и надо. Он подтверждает распоряжение.

Калина на кухне требует, чтобы Поля завязала ей фартук. Ей надоела эта одежда. Она намекает, что скоро женит Вову на себе. Поле смешно, она что-то не видит, что Аня с Корфом рассорились. Калина обещает ей, что скоро придет к Корфу ночью и по-настоящему его соблазнит, и тут он не отвертится. Поля раздраженно советует ей тогда поторопиться, а то скоро ее ушлют куда-нибудь в глушь, и не будет ей ни балов, ни развлечений... Она приносит Калине веник и сообщает, что надо работать, потому как Модестыч уже заметил, что она к работе не приучена. Калина ломается, а Поля ей на это: Сама подмету, а Вы отправитесь за решетку! Последние ее слова слышит Модестыч и интересуется, о чем речь. Калина хватает веник и начинает яростно мести пол. Поля поясняет, что говорила Калине - не будешь пол мести, Модестыч за решетку упрячет. Модестыч довольно любуется на калинов труд. Он видит, какую пыль она развела и останавливает это. Посылает ее на конюшню за своей трубкой. И ка-а-а-к по заду Калину шмяк! Она повернулась, глазищи сверкают по-царски. Смотрела на него так долго, что Поля предложила сама сходить. Но Калина отправилась сама ...

....И вступила в самый навоз. Понеслась ругань польская, удалая.... Длинная... Развернулась и ушла. А Модестыч сидит в укромном уголке конюшни с таким довольным видом, солому ест и сетует хитро: Как грубо так выражаться благородной девице! Даже на Вашем родном польском языке, госпожа Калиновская! (кто мне, глупой, объяснит, каким образом Модестыч умудрился успеть в конюшню раньше Калины? разве ясным соколом обернулся и долетел...)

Алекс поутру в халате пришел к Вове. Вова сидит неподвижно с остановившимся взором и ни на что не реагирует. Алекс приветствует его добрым утром и замечает, что он еще не ложился. Вова с запозданием отвечает на приветствие и похоронным тоном сообщает, что не назвал бы утро добрым. Алекс решает, что они не нашли Лизу. Вова односложно отвечает, что нашли, но очень постадала другая женщина, и он не знает, выживет ли она... Алекс обеспокоенно расспрашивает. Вова, с трудом преодолевая подавленность, просит повременить с рассказом. Алекс относится с пониманием. Но хочет поговорить с ним о другом деле. Вова догадывается, что речь идет о Калине. Алекс сообщает, что вчера говорил с ней, и она сказала...Вове страшно подумать, что еще пришло в голову этой даме. Алекс подтверждает, что у нее относительно барона далеко идущие планы, она заявила, что Корф увлечен ею. Вова: Мне ее планы глубоко безразличны... Алекс просто хотел предупредить, что Ольга намерена помешать отношениям Анны и Владимира. Вова шумно втянул воздух и развернулся, чтобы идти: Т-а-а-а-к! Алекс: Куда Вы? Вова яростно: Вышвырну ее из дома! Алекс остудил: Это не очень удачная мысль... Алекс объяснил, что Ольгу придется терпеть, потому что иначе она попадет в тюрьму, и потащит за собой всех тех, кто ей помогал. Цесаревич согласен, что Ольга должна уехать отсюда, потому что она не сможет долго изображать крепостную, и ее изобличат. Надо придумать, как это сделать. Алексу кажется, что за домом следят люди государя, потому что он заметил двух новых незнакомцев, постоянно вертящихся рядом. Вова остыл: Ну, и что будем делать?

Натали пожаловала в поместье Корфа и встретила там Алекса. Она сообщила ему, что тут ее братец находится, вот она и пришла к нему. Он шутит и просит ее об услуге - вспомнить, как они разыгрывали любовь и сыграть роль его спутницы в прогулке по саду, дабы проверить, не следят ли за домом люди Бенкендорфа. Предупреждает полушутя-полусерьезно, что это опасно. Она иронизирует, что боится, но не может отказать наследнику. И они отправляются на прогулку.

Алекс гуляет с Натали, она беспечно веселится, что никто не следит за ними. Алекс показывает ей на двух мужчин невдалеке, с виду крестьян с ружьями. Один молодой, а борода седа. Да и лису одну и ту же носят второй день, у нее и хвост уже свалялся. Ната все не верит. Он хочет проверить, насколько далеко зашли их подозрения, что Ольга жива. Натали одного с ней роста, и он просит ее посмотреть на него с любовью и пройти мимо них. Ей становится страшновато, они шутят над этим и отправляются в сторону мужиков.

Они прошли мимо, и мужики на Нату даже не взглянули. Ната разочарована, а Алекс считает, что это означает одно - они не догадываются, что Ольга жива, и есть еще время.

Вова сидит на том же месте, сгорбившись под тяжестью нахлынувшего горя и спрятав лицо в ладонях. Входит Аня. Она в новом платье с необыкновенной вышивкой по вороту и дивно выглядит. Увидев его, Аня тревожно спрашивает, не случилось ли чего с Лизой. Вовка выпрямляется и отвечает, что все уже в порядке, Лиза дома. Но Аня не оставляет расспросы. Он говорит, что у Марфы был пистолет, Сычиха ранена. Аня пугается: Она может умереть? Вова от этих слов дергается, как от удара. И такое страдание отражается на его лице, что Аня невольно опускается рядом с ним в кресло. Он говорит очень медленно, с трудом роняя каждое слово, полное мучительной боли: Все эти годы я так ненавидел ее и так желал ее смерти... И вот теперь, когда это может случиться, я так не хочу, чтобы она умерла!

Аня говорит, что никогда не понимала, за что Вова ненавидит Сычиху, но расспрашивать не решалась. Вова поясняет, что Сычиха - сестра его матери. Аня поражена. Вова с какой-то доброй улыбкой углубился в воспоминания, рассказывая, как Сычиха баловала его. Однажды устроила ему поездку в Петербург, полную таких детских шалостей и таких приключений...Он ее обожал... Аня спрашивает, что случилось потом. С Вовы сразу слетает вся его мягкость и доброта: Потом она убила мою маму! Аня со слезами в глазах: Не может быть! Вова: Почему же? Может. Мама болела. Она дала ей что-то, от чего она уснула и больше не проснулась... Потом говорила, что сделал это по просьбе моей матери. Аня почти плача вспоминает, что ее родители рассказывали ей, что у его мамы были сильные боли, и ведь в эти моменты она могла желать себе смерти... Вова безжизненно: Может и так. Может и так. Но кто ей дал право лишать ее жизни? Но это не все - она любила моего отца. Аня: Она сделала это из ревности? Они же были родными сестрами... Вова продолжил, что сычихина страсть не знала границ, она тогда уже заболевала. Ей было все равно, главное - завоевать любовь отца и сына. Аня предположила, что Сычиха воспользовалась болезнью как предлогом для убийства. Вова согласился, только Сычиха не признается никому, даже себе. Аня с последней угасающей надеждой: Может быть, Вы все-таки ошибаетесь? Вова: Может быть. Может быть. А может быть, я сам подтолкнул ее к убийству.

Аня не согласна, что Вова мог подтолкнуть Сычиху к убийству. Он был тогда маленьким. Но Вова возразил, что Сычиха проводила с ним все свое время, мама болела, и ему стало казаться, что его настоящая мать - Сычиха. И он сказал ей, как бы ему хотелось этого. Аня уговаривает его, что это естественно, ведь мама не могла быть с ним. Владимир продолжил, что мамы вскоре не стало. Аня пытается уговорить его, что он ни в чем не виноват, и берет его руку, обхватив ее обеими руками. Но он упрямо твердит, что его слова могли зародить в ней эти мысли. Вскоре после похорон Сычиха потеряла рассудок, отцу пришлось привезти ее в заброшенный домик, и по округе поплзли слухи, что в лесу поселилась ведьма. Только Долгорукие знали правду, что тетя сошла с ума, потому что дружили с их семьей. Вова: Но меня мучает до сих пор одно: если бы я не любил ее так сильно, и не сказал тогда, что хотел бы, чтобы она была моей матерью, может быть мама была бы жива до сих пор... Аня обняла Вову, приникла к его груди и закрыла глаза...(конец)

По всем вопросам можно связаться с администраторами сайта - Tata, Наталия и Ssora